Постное письмо № 11. Жало в плоть
Сначала Марк Твен лечил бессонницу шампанским. Был разработан сложнейший ритуал укладывания в постель с постепенным поглощением благородного напитка.
Не помогло.
Выяснилось, что светлое бостонское пиво способно творить чудеса. Были закуплены ящики целебного напитка. Друзья и родственники участвовали в лечении бутылками и советами. Четыре бутылки способны усыпить хоть недреманного Бальзака.
Не сработало.
Путем проб и ошибок обнаружены скрытые свойства шотландского виски. Марк Твен взбодрился и мужественно взялся за лечение. Лекарство всегда было под рукой. Темные бутылки отражали мудрые глаза писателя.
Не справились.
Замечено: если засыпать на полу в ванной, дремота берет с такой силой, что уж потом точно схватит сон. Оккупирована ванна. Розданы инструкции. Два дня тщательной подготовки. Барабанная дробь в ушах. В груди закипают надежды.
Не спит. Ворочается. Лохматит голову. Терзает усы. Всё напрасно.
Однажды улегся в десять вечера просто так, задумавшись. Заснул. И проспал всю ночь без пробуждений и беспокойных снов.
Так Марк Твен поборол бессонницу.
Мне хорошо знакома эта болезнь. Видимо, тут что-то генетическое. Но как бы там ни было, великого американского писателя я вспомнил, чтобы прояснить один закон духовных упражнений. Я не ошибся: речь именно о духовных упражнениях.
Этот термин вы нечасто встретите в православной литературе. У нас все больше говорят о духовной жизни, причем специфически монашеским языком. То, о чем я здесь пишу, ни в коем случае не является заменой православной аскетике. Надо быть духоносным старцем, чтобы дерзать на такие вещи. Мы люди простые. Живем в городах, в суете и шуме, и, скорее всего, до высот духа нам не добраться. Мы и не претендуем. Но у нас, городских и шумных, тоже есть свои духовные проблемы. Наверное, они слишком мелкие и незначительные, но нам надо как-то их решать.
Вот об этом наши духовные упражнения – о простом и незначительном, но весьма болезненном опыте живого человека.
Марк Твен боролся с бессонницей и поборол ее. Получается не у всех. Он боролся не со страстьми, а с нервным расстройством, но его опыт проясняет одну важную истину, без которой и нам, духовным и намоленным, не обойтись. Друзья Марка Твена отмечали необыкновенное, даже вызывающее благодушие, с которым отец Тома Сойера относился к трудностям. Всякая проблема порождала у Твена не уныние и разочарование, а спортивный азарт. Сражение развлекало его, а неудачи в борьбе порождали еще больший азарт и благодушие.
Благодаря апостолу Павлу в наш аскетический лексикон вошло понятие «жало в плоть» или, для более продвинутых православных, «пакостник плоти». В известном отрывке из второго послания к Коринфянам читаем о личной проблеме апостола, которая доставляла ему невероятные мучения:
«И чтобы я не превозносился чрезвычайностью откровений, дано мне жало в плоть, ангел сатаны, удручать меня, чтобы я не превозносился. Трижды молил я Господа о том, чтобы удалил его от меня. Но Господь сказал мне: «довольно для тебя благодати Моей; ибо сила Моя совершается в немощи». И потому я гораздо охотнее буду хвалиться своими немощами, чтобы обитала во мне сила Христова. Посему я благодушествую в немощах, в обидах, в нуждах, в гонениях, в притеснениях за Христа, ибо, когда я немощен, тогда силен» (2 Кор. 12:7-10).
Мы не знаем, о какой немощи здесь говорит апостол. Существует целый букет версий по этому поводу: от близорукости, которой страдал Павел, до каких-то теорий романтического и романического характера. Надеюсь, мы никогда об этом ничего не узнаем. Надо уважать тайны личной жизни, даже если это личная жизнь святого. Однако то, что апостол не называет свою немощь прямо, говорит нам о том, что законы противостояния немощи универсальны. Потому я и позволил себе начать этот разговор с неправославного Марка Твена: законы духовной жизни одинаковы, потому что все мы – дети Адама.
Важно заметить вот что: апостол видит в своей безымянной немощи средство смирения: эта немощь попущена Богом, чтобы Павел не превозносился. Для нас это важно. «Пакостник плоти» есть у каждого, у каждого он свой – не стану перечислять версии, разумный поймет. Однако эту немощь не следует провоцировать якобы для того, чтобы побороть гордыню. Случаются и такие товарищи, которые оправдывают, например, свой запой борьбой с гордостью, но это уже клиника.
Вторая подсказка от апостола: противодействие немощи, сопротивление этому «пакостнику плоти» сопровождается благодушием – вот правильная реакция на проблему. Благодушное, веселое сопротивление делает нас сильнее. Мы все – живые люди, носим плоть, которая хранит не только предрасположенности, «подаренные» предками, но и те болезни, страсти и привычки, которые мы беспечно подхватили в течение своей жизни.
Грех – это болезнь, и реагировать на греховные импульсы следует с медицинским и спортивным интересом.
Каждый греховный поступок как бы пробивает свое русло в нашем поведении, и потом, когда обстоятельства складываются подобным образом, наша стратегия действия «разряжается» именно в это русло. Так складывается порочная привычка, замыкается порочный круг, из которого выбраться архисложно. Чем чаще мы пользуемся этим руслом, тем быстрее, бессознательнее срабатывает механизм привычки, тем чаще происходит то, что в аскетическом словаре называется падением.
Обычная реакция на эти падения – приступ уныния и отчаяния, которые провоцируют еще больший урон. Как говорят белорусы: «Згарэу сарай – гары и хата» (сгорел сарай – гори и дом). Поэтому первое, на что нам следует обратить внимание – воспитание реакции на свое падение. Марк Твен здесь впервые согласен с апостолом Павлом: к своей проблеме следует относиться с благодушием и спортивным азартом.
Борьба делает нас сильнее. Чем сложнее проблема, чем серьезнее противник, тем больше пользы мы можем извлечь из сопротивления этому врагу. Если «русло» поступка проложено, скорее всего, оно у вас останется на всю жизнь: бывших наркоманов не бывает, как не бывает бывших алкоголиков, блудников, сребролюбцев и прочая, прочая, прочая. Однако это не повод для уныния. Если «руслом» не пользоваться, оно постепенно зарастет.
Если, несмотря на весь ужас очередного падения, вы найдете в себе силы благодушествовать, разбудите в себе здоровый молодецкий азарт, то сможете провести эффективную работу над ошибками, заметить обычную тактику вашего противника, то место, на котором он вас поймал, как заманил, где очаровал и лишил способности сопротивляться. Во всем этом есть закономерности, и враг наш разнообразием подходов не отличается, не очень-то хорошо у него с фантазией.
Борьба – это труд, постоянный, ежедневный, кропотливый. Удач здесь крайне мало, но они случаются. Как говорили старые монахи: «Плохое входит пудами, а выходит золотниками». Золотник – маленькая монетка. Если ненавистное зло будет убывать хотя бы по маленькой монетке, эта борьба стоит того.
По крайней мере, будет весело.
